Сегодня нашей собеседницей стала молодая актриса Челябинского государственного Театра кукол им. Вольховского, лауреат областных конкурсов и звонкий голос "Подкаста ящерки Златы", который выпускается региональным Министерством культуры – Арина Згурская.
– Арина, объясните мне, пожалуйста, почему молодая и красивая девушка выбирает театр кукол, где ей предстоит стоять за ширмой, а не блистать на драматической сцене в лучах софитов?
– Мне кажется, я уже родилась с любовью к театру. В возрасте, наверное, лет пяти я пришла на спектакль "Королева Зубная Щётка" в кукольный театр и до сих пор помню малейшие детали. Я поняла, что это та самая сцена, на которой я хочу выступать. Поэтому я занималась в театральном коллективе, а после школы целенаправленно поехала в Челябинск (Арина родом из Троицка – прим.авт.), чтобы поступить в институт культуры и стать актрисой. Там как раз набирали абитуриентов на специальность "актёр театра кукол" и я с радостью поступила. У меня не было ни сомнений, ни вопросов, ни на секунду не возникло желания стать актрисой драматического театра. На самом деле, студенты-кукольники делают всё то же самое, что и их коллеги из театра драмы, но дополнительно занимаются куклами. Моими педагогами были актёры театра им. Вольховского, где я служу сейчас, и наш главный режиссёр. Когда я закончила учёбу, меня пригласили сюда и я не пожалела, что выбрала эту профессию. Я не имею представления, где бы ещё я хотела себя видеть, если не в театре.
– Актёр драматического театра выходит на сцену, "делает лицо", ему достаются горы цветов от обожателей – вам не завидно?
– Нет. О нас существует очень много стереотипов. Например, люди думают, что мы не работаем живым планом, но у нас есть и такие роли. Я как-то ехала в такси и водитель спросил меня, кем я работаю. Я ответила, он и говорит: "А, эти зайчики-грибочки? А не хотели бы сыграть какую-нибудь классную роль? Все девочки, например, мечтают быть Джульеттой". А я в Театре кукол играю Джульетту в "Сне Джульетты" и работаю живым планом. Мечта любой девушки исполнена. Все шаблоны закрыты. Оживлять куклу даже интереснее, чем самому перевоплощаться в какого-то персонажа.
– Поясните, пожалуйста, почему?
– Ну, вот я – Джульетта, лежу на сцене, после того, как приняла яд. И тут я взлетаю. А на самом деле, я стою за кулисами. Пока зритель не видел, меня подменили на куклу и она взлетела. Взлетела бы так красиво я сама? Думаю, нет. В драматическом театре пришлось бы придумать какую-то подвеску, а тут – полное затемнение, луч света и в нём взлетает Джульетта. Это же эффектно! Круто! Журналисты потом спрашивали: "Как?! Как вы это сделали?". Такова магия театра кукол.
– Правда ли, что актёр театра кукол может оживить любой физический объект?
– Мы в принципе начинаем обучение с того, что работаем только кистями рук. Надеваем белые перчатки и в затемнении делаем ими каких-то персонажей, вещи, растения, что угодно. Соединяем всё в одну большую картину. Потом уже начинаем работать с предметами, учимся, как из расчёски сделать ежа, из выпрямителя – крокодила и так далее. Наша задача – оживить всё и увидеть в этом предмете персонажа.
– Вот вы исполнили мечту всех девушек бывшего Советского Союза, а дальше что? Есть ещё мечты?
– С каждым годом моя мечта осуществляется вне зависимости от того, думаю я о ней или нет. Сейчас я играю Марину Мнишек в "Годунове". Думала ли я о том, что мне когда-нибудь достанется такая роль? Нет, но всё сложилось таким образом. С каждым годом ты растёшь в профессии, достигаешь новых высот – это ли не мечта для актёра? Я больше всего боюсь остановиться в развитии и начать просто существовать в театре, работая за зарплату. Играть роль ёжика и думать, что тебе этого достаточно – это страшно. А мечты вроде "поехать в Москву и работать в Центральном театре кукол" у меня нет.
– Большая удача для нашего города, мне кажется. Какая роль стала для вас большим творческим вызовом?
– Роль Джульетты давалась мне с большим трудом. Мне казалось, что у меня ничего не получается и я не могла объяснить себе причину этого ощущения. Я смотрела на себя со стороны и мне казалось, что я делаю всё плохо и нужно сделать всё иначе. Потом прошла премьера и пришло осознание, как именно нужно было сделать, а такой возможности уже не было. Я подумала, что это полный крах, но потом, когда общалась со зрителями, они уверили меня, что всё прошло хорошо. Когда журналистка задала мне вопрос, чего я пожелаю себе в новом году, я честно сказала, что желаю верить в себя и ничего не бояться. Я постоянно сомневаюсь в том, что делаю.
– Может, в этом сомнении можно найти внутреннее топливо для самосовершенствования?
– Может быть. Но эта неуверенность зачастую может стать препятствием для новых проектов, нового опыта. Когда министерство культуры запустило "Подкаст ящерки Златы" я почти отказалась в нём участвовать. Я должна была зачитать текст и отправить его в Минкульт, оставалось почти два часа до дедлайна, а у меня не хватало внутренней уверенности в том, что я справлюсь. Потом подумала, что если не получится, то причин отказа я всё равно не узнаю и отправила запись на свой страх и риск. И меня выбрали! А ведь я могла упустить этот шанс из-за одной только неуверенности в себе. А так приобрела новый опыт и познакомилась с новыми интересными людьми.
– Насколько часто в работе над ролью вы предлагаете режиссёру собственные решения?
– Чаще всего наша работа с режиссёром строится так: мы ему что-то предлагаем, а он требует ещё. Но я редко предлагаю что-то напрямую, я что-то делаю и если режиссёр ничего не говорит, возможно, ему понравилось. Я не люблю хвастаться в духе "смотрите, какая я хорошая, вот, что я придумала", предпочитаю участвовать в работе своим делом. В нашей профессии важно постоянно придумывать и реализовывать новые фишечки. Режиссёр не даёт прямых указаний, он может лишь направить, обозначить характер персонажа и посоветовать поискать в этом направлении. Железобетонно следовать распоряжениям режиссёра, а самим ничего не придумывать – это не в стиле нашего театра.
– Как вам работается с приезжающими режиссёрами?
– Это всегда очень интересно и страшновато. Предпочтения и психологические реакции своего режиссёра ты всё равно уже более-менее знаешь, а от незнакомого человека не знаешь, чего ожидать. Поэтому на самой первой репетиции с новым режиссёром я, как правило, ничего не предлагаю. Потом ты всё равно считываешь человека, понимаешь его требования и вливаешься в рабочий процесс. Например, с Александром Витальевичем Янушкевичем мы работали уже два раза. У него есть специфический метод работы – он приезжает в театр заранее и проводит с нами читки, слушает наши голоса, даёт определённые задачи и потом уже решает, кто и какую роль будет играть. Наш режиссёр подобного отбора не проводит в силу понятных причин – он отлично знает возможности всех актёров. Поэтому первый кастинг у Янушкевича было проходить страшновато. Но потом, когда он приехал во второй раз ставить "Дона Жуана", я уже знала о его привычках. Он, кстати, довольно доступно излагает свои идеи и во второй раз работать с ним стало куда проще. Я уже за первую репетицию предложила ему несколько вариантов роли. Не знаю, заметил ли он, но я сделала всё, что могла (смеётся).
– Актёр работает через психику и это достаточно энергозатратно. Откуда вы берёте силы?
– Всё наоборот. Я не ищу источник энергии. Все мои дела и увлечения служат для того, чтобы сжечь избыток моей энергии. Если я долго сижу дома, то схожу с ума. Иногда я прихожу в театр в свой выходной, потому что мне не сидится дома, мне нужно что-то сделать.
– Какой человек особенно изменил вашу жизнь в творческом плане? Может, вдохновил вас на новый опыт?
– Артист нашего театра Александр Малышев. Он сам очень любит участвовать в самых различных проектах, ему тоже постоянно нужно вкладывать в них свою творческую энергию. Именно после встречи с ним я поняла, что можно существовать не только в своём театре, на своём рабочем месте. Он показал мне, что можно реализовывать собственные творческие проекты. Он вдохновляет, направляет и очень сильно поддерживает. Именно он заставил меня принять участие в кастинге для "Подкаста ящерки Златы", поскольку я никогда не пробовала себя в таком формате. В пандемию мы работали он-лайн и придумали целое шоу "Вечерний жаворонок". Снимали его ночами, чтобы люди с утра могли посмотреть свежие выпуски. Это тоже был необычный для меня формат. Без поддержки Александра я никогда бы не пошла на улицу, не стала бы брать интервью у прохожих, задавать им дурацкие вопросы, чтобы потом смонтировать из этого материала смешной ролик. Первые мои попытки были ужасны, но потом, благодаря ему, появилась уверенность.
– В вашем театре проходит проект "Больше, чем экскурсия" и вы – один из экскурсоводов. Зачем это вам?
– Эти экскурсии тоже помогают раскрываться перед незнакомыми людьми. Одно дело, когда ты стоишь на сцене и зритель на расстоянии, другое дело, когда с ним непосредственный контакт. Они ведь ещё и вопросы задают. Раньше я боялась этих вопросов, потому что боялась, что не знаю чего-то о своей же профессии. Как оказалось, это нормально. Ты часто узнаёшь нечто новое как раз благодаря таким вопросам. Всегда говорю себе: "Не нужно бояться нового".
